Закарпатье: «Неопределенный статус» в ритмах «гражданской войны»

31.12.2020 admin

Подарок Сталина…

В 1991 году вместе с независимостью Украина получила в наследство Закарпатье — бывший подарок товарища Сталина украинскому народу.

Ряд историков говорят, что вождь народов не очень хотел видеть этот регион в семье советских народов, он больше склонялся к тому, чтобы оставить его в Чехословакии. По этой причине тема присоединения Закарпатья к СССР ни разу не обсуждалась на конференциях союзных держав-победительниц по послевоенному урегулированию — ни в Ялте, ни в Потсдаме.

8 мая 1944 года в Лондоне было подписано соглашение между советским и чехословацким правительствами о взаимных отношениях в период вступления советских войск на территорию Чехословакии. В тексте соглашения говорилось, что, как только какая-либо часть освобожденной территории перестанет являться зоной непосредственных военных операций, чехословацкое правительство «полностью берет в свои руки власть управления общественными делами». При этом территория Чехословакии определялась в «домюнхенских» границах, то есть включая Закарпатье.

Однако после освобождения Закарпатья от немцев в регионе, усилиями местных коммунистов и советского командования, сложилась весьма любопытная ситуация, при которой правительственная делегация Чехословакии во главе с Ф. Немецом была отодвинута от власти. В крае развернулась советизация органов местного самоуправления. Она закончилась тем, что 24 ноября 1944 г. в Мукачево на 1-м съезде народных комитетов Закарпатской Украины был принят Манифест об отделении Закарпатья от Чехословакии и воссоединении с Советской Украиной.

Апелляция чехословаков к командованию 4-го Украинского фронта со ссылками на соглашения от 8 мая 1944 г. была отвергнута. Генералы разводили руками, отвечая, что занимаются исключительно военными вопросами, а дела гражданских лиц — это обязанность самого правительственного уполномоченного и только от него зависит, как он сумеет наладить отношения с местным населением и стихийно возникающими органами самоуправления.

Другими словами, в Закарпатье была проведена политическая спецоперация по сценарию, подобному тому, что был задействован в 1940 г. в Прибалтике: появление массового и якобы стихийного, то есть независимого от советских политических и военных властей, народного движения за присоединение к СССР. Чехословацким властям в этом спектакле была уготована роль пассивных наблюдателей.

После того как Вячеслав Молотов при помощи дипломатической хитрости вынудил президента Чехословакии Эдварда Бенеша дать письменное заявление о желании видеть Закарпатье в составе УССР, вопрос присоединения Закарпатья к СССР был решён окончательно.

А ведь всё могло сложиться по-другому. Кто знает, если бы история пошла по иному пути и Подкарпатская Русь осталась в составе ЧСР, возможно, Закарпатье уже было бы и в ЕС, и в НАТО… Ведь Чехословакия в 1992 году вполне могла разделиться не на два, а на три самостоятельных государства, статус автономии Закарпатья, полученный в 1938 году, позволял это сделать. Однако история не знает сослагательного наклонения. Она идёт, как идёт, порой натыкаясь на бифуркационные точки и узлы… И этот путь привёл Закарпатье в независимую Украину, у которой с бывшим сталинским подарком сразу возникли проблемы.

Священная корова как ментальный оксюморон…

Причину проблем следует искать в противоречии между государственным устройством Украины и ментальностью людей, проживающих в Закарпатье. Ментальность закарпатцев такова, что понятие «унитарность» для них является оксюмороном.

В бесконечной палитре этносов Закарпатья — свыше 100 национальностей и народностей, 17 из которых являются автохтонными. В многоцветной мозаике закарпатской речи — слова из большинства славянских языков, а также итальянские и английские. Какая унитарность?! Её никогда не было в этом крае, и местное население никто ею не напрягал.

До Первой мировой войны Закарпатье входило в состав Австро-Венгерской империи под названием Угорская Русь. При Габсбургах, с 1867 года, Закарпатье находилось в составе Королевства Венгрия (4 комитата), в то время как Западная Украина — в Королевстве Галиция и Лодомерия. Это к вопросу об общей политической истории регионов, которой до «сталинского подарка» не существовало.

По окончании войны Венгерская Республика, провозглашенная в ноябре 1918 г., признала Закарпатье в качестве автономной области под названием Руська Крайна. После коммунистического переворота в Венгрии в марте 1919 г. Закарпатье превратилось в автономную область Венгерской Советской Республики.

В сентябре 1919 года по Сен-Жерменскому договору под названием Подкарпатская Русь Закарпатье с центром в Ужгороде вошло в состав Чехословакии. Это было лучшее двадцатилетие в истории края, его золотой век. Чехословакия Томаша Масарика, помимо масштабных инвестиций, сразу предоставила региону широчайшую автономию с самостоятельным парламентом.

Последующая советская доминанта в крае носила идеологический характер. Коммунисты, надо отдать им должное, следуя заветам Ильича, к вопросам национальностей подходили очень аккуратно: нацменьшинства не обижали, напротив, всячески оберегали и лелеяли.

После распада СССР непривыкшие к «соборности» закарпатцы решили сразу решить вопрос (пардон за спонтанную тавтологию) автономии. 1 декабря 1991 года, одновременно со всеукраинским референдумом и выборами президента Украины, в Закарпатье прошёл местный референдум по вопросу о «закреплении в Конституции Украины статуса специальной административной территории Закарпатье».

Толчком к референдуму стало обращение Береговского районного совета (район компактного проживания венгров) к областному Совету с требованием придать Закарпатской области статус автономной территории. С подобными требованиями выступили и русинские организации края. Изначально формулировка в закарпатских бюллетенях так и звучала — «статус автономной территории». Но баллотировавшийся тогда на пост президента Леонид Кравчук во время визита в Закарпатье переубедил местных депутатов подкорректировать текст бюллетеня, заменив «автономию» на «специальную административную территорию».

За закрепление в Конституции Украины такого статуса проголосовало 78,6% жителей Закарпатья. Далее случилось неожиданное — центральная украинская власть в лице ставшего президентом Кравчука проигнорировала итоги референдума, фактически обманув доверчивых жителей области. Результаты закарпатского плебисцита не были зафиксированы в законодательном порядке. В Киеве ничего не отрицали, но ничего и не делали.

В итоге — изменения в конституции не были проведены. Документы по закарпатскому референдуму спрятали под сукно и забыли. До 2016 года всё было тихо. Можно предположить, что между киевской и местной элитами был заключён негласный договор: мы не беспокоим вас по поводу референдума, а вы закрываете глаза на наши шалости с земельными участками, лесом, контрабандой и «окнами» на границе. Полагаю, так и было на самом деле, особенно во времена, когда в офисе президента рулили представители крупного закарпатского бизнеса — Виктор Медведчук, а затем Виктор Балога.

После переворота 2014 года расклад поменялся. В Закарпатье приехали новые «смотрящие» с новыми условиями сосуществования. Это были уже не мелкие шалости в приграничном регионе, начался настоящий грабёж области, который продолжается и по нынешний день. Составы, гружённые лесом-кругляком, потянулись в сторону Румынии и Венгрии. Вдоль украинской границы, как грибы, стали расти деревообрабатывающие комбинаты. В Закарпатье шутят: «Всё, что за 200 лет посадили Австро-Венгрия, Чехословакия и СССР, Украина вырезала за два года».

Вслед за новыми хозяевами в Закарпатье заявился «Правый сектор» (запрещен в РФ. —EADaily). Буревестники революции потребовали «долю» в сверхприбыльном «сигаретном бизнесе». Местные не согласились, разразился конфликт со стрельбой из стрелкового оружия, включая подствольные гранатомёты. Боевые действия закончились поражением «Правого сектора». Бригада была рассеяна, её членов ещё месяц вылавливали в лесах области. Закарпатцы поняли: к власти пришли «беспредельщики», с которыми договориться будет сложно, нужно что-то менять на законодательном уровне.

5 апреля 2016 года Закарпатский областной совет на третьей сессии VIІ собрания принял решение, в котором призвал президента, спикера, премьера и ВР «безотлагательно внести изменения в Конституцию с целью ухода от централизованной модели управления, обеспечения способности и широких полномочий местного самоуправления, построения эффективной системы территориальной организации власти в Украине, реализации в полной мере положений Европейской хартии местного самоуправления…». В тексте обращения закарпатские депутаты прямо сослались на результаты референдума 1991 года.

Обращение закарпатских депутатов наделало шуму в СМИ и вызвало гневную реакцию со стороны киевской власти. «Унитарщики-патриоты» привычно заголосили про «зраду», про попытку раскачать ситуацию в Закарпатье и, как всегда, про «руку Москвы». В адрес местных депутатов посыпались обвинения в сепаратизме и угрозы. Многие испугались, стали оправдываться, мол, голосование было пакетным и они просто не читали текст обращения.

В пикантную ситуацию попал губернатор Геннадий Москаль. Судя по результатам поименного голосования, глава фракции БПП в облсовете Москаль тоже проголосовал за. Чтобы исправить свою ошибку, губернатор направил иск в Окружной админсуд с требованием признать не имеющим юридической силы результат референдума 1 декабря 1991 года. Москаль требовал отменить соответствующие решения областного совета, поскольку, по его мнению, народное волеизъявление было инспирировано КГБ и коммунистами для дестабилизации ситуации на Украине. Странное обоснование иска, не правда ли? Интересно, как он собирался это доказывать… Понятно, что затея губернатора провалилась.

Поскольку за 30 лет со дня референдума результаты волеизъявления не были обжалованы в судебном порядке, а связанные с референдумом решения областного совета не были признаны юридически ничтожными, то можно утверждать, что на сегодня сложилась коллизия, при которой статус Закарпатья остаётся неопределённым. Более того, некоторые радикально настроенные представители русинских организаций, например Петр Годьмаш, утверждают, что коллизия сложилась гораздо раньше 1991 года, что статус Закарпатья и национальность проживающего тут народа были неправильно определены ещё в 1946 году, в момент присоединения области к УССР, и потом статус не был чётко зафиксирован при разделе СССР.

Утверждения контраверсийные с юридической точки зрения и провокативные по сути. Но их принятие или неприятие не может разрешить проблему отношений центральной и местной властей. Проблема будет существовать до тех пор, пока Киев не решится на кардинальные изменения в государственном устройстве в плане децентрализации. «Унитарность, заложенная в Конституцию Украины отцами-основателями, это мина замедленного действия, заложенная под фундамент украинской государственности, которая может в определённый момент рвануть и разнести его на куски». Это было писано в 2004 году, когда на Украине впервые «обострилась дружба народов». В 2014-м таки рвануло. От Украины оторвало Крым и Донбасс. Пока в Киеве не перестанут молиться «священной корове» — унитарности, конфликты в регионах страны будут продолжаться с самыми непредсказуемыми последствиями, включая обострения отношений с соседними государствами.

Стоит отметить ещё один момент — полное безразличие украинской власти к Закарпатью. У живущих здесь складывается стойкое впечатление, что в Киеве не знают и не понимают, как и чем живёт этот край. Для центра это какая-то странная область, с непонятной ментальностью, с ещё более непонятным языком, со своим укладом жизни, в котором экономикой управляют местные кланы, а контрабанда является одной из основных бизнес-моделей. Регион со столицей, в которой абсолютно курортный ритм жизни, где никто никуда не спешит и, возможно, не работает, но у всех есть деньги…

Где-то оно так и есть, но для понимания Закарпатья это слишком примитивные определения. Из-за недопонимания ситуации центральная власть не работает в регионе на опережение, а лишь не всегда адекватно реагирует на события, в том числе на пассионарность венгерского меньшинства.

Чардаш на граблях…

Закарпатская область некогда входила в состав Австро-Венгерской империи, и из ее сегодняшнего населения в 1,26 миллиона человек 150 тысяч составляют этнические венгры (10−12% населения Закарпатской области), компактно проживающие в Береговском районе и Ужгороде, а также рассеянные по другим районам.

По поводу положения и статуса закарпатских венгров между Украиной и Венгрией то и дело вспыхивают многочисленные конфликты. Это и «паспортный» конфликт в феврале 2015 года, и перепалка по поводу «Закона о государственной службе» в мае 2016-го, и «образовательный» конфликт в сентябре 2017-го, серьёзно обостривший отношение между странами. С сентября 2017 года Будапешт начал блокировать проведение заседаний комиссии Украина — НАТО на уровне министров и лидеров государств, что происходит и сейчас. В настоящее время Венгрия ветирует все решения НАТО, касающиеся углубления сотрудничества с Украиной.

Понятно, что «Закон об образовании» был конкретно заточен против русского языка, остальные языки пошли «прицепом». Но закарпатским венграм и румынам от этого легче не стало. Закон вызвал отпор со стороны других значимых этнических меньшинств страны. Несколько стран — членов Европейского союза — Венгрия, Греция, Румыния и Болгария — направили жалобы в Совет Европы и ОБСЕ.

В последующие три года — череда новых скандалов. В сентябре 2018-го — по поводу видео с церемонии получения закарпатцами венгерского гражданства, проходившей в консульстве в Берегово, на которой консул призывал закарпатцев скрывать свое гражданство от украинской власти, после чего возник так называемый консульский конфликт, когда МИД Украины объявил консула Венгрии в Берегово персоной нон грата и выдворил из страны. В ответ Будапешт заявил, что высылает украинского консула.

В апреле 2019 года — новый «языковой конфликт», который закончился тем, что Венгрия заблокировала заявление послов стран НАТО по этой стране. «У нас не было другого выбора, кроме как наложить вето на заявление», — сказал министр иностранных дел Петер Сийярто. Он отметил, что Венгрия не готова жертвовать интересами 150 тыс. этнических венгров на западе Украины во имя геополитических интересов.

В день местных украинских выборов, 25 октября 2020 года, посол Венгрии в Киеве Иштван Ийдьярто был вызван в МИД. Венгрию обвинили в прямом вмешательстве в украинский избирательный процесс. Речь шла об обращении Сийярто к закарпатским венграм с призывом голосовать за определённую партию и кандидата на пост мэра Берегова. Вслед за этим последовала обещанная «жесткая реакция» — двум высокопоставленным лицам из Венгрии было запрещено въезжать на Украину. В Венгрии назвали этот шаг «недружественным», а глава МИД страны заявил, что решение Украины о запрете на въезд венгерских чиновников является «жалким и бессмысленным».

Конфликт между странами нарастал и достиг пика в начале декабря 2020 года. Ситуация вокруг «песнопения» депутатов в городке Сюртэ широко освещалась в СМИ. Известный киевский журналист Андрей Ганжа, часто приезжающий в Закарпатье и находящийся в теме, написал:

«У венгров есть замечательный танец, чардаш. Он начинается с медленного вступления по кругу, но развивается в крайне стремительном ритме. Действия Украины в своем Закарпатье чем-то напоминают чардаш. Начавшись с глупо-вальяжных решений Украины по поводу образования и языка, он ускорился до ритмов „гражданской войны“. И все по кругу, все по венгерским граблям».

Говоря о ритмах «гражданской войны», Андрей не сгустил краски. После необоснованных претензий МИД Украины к венгерскому послу, после обысков в четырёх венгерских локациях, которые провели вооружённые сотрудники СБУ, депутаты Европейского парламента от партии «Фидес» и Христианско-демократической народной партии (KDNP) сделали следующее заявление:

«Украина создает в Закарпатье ситуацию „гражданской войны“». Власти Венгрии глубоко осуждают «применение вооруженных сил украинской властью против лидеров и организаций венгерской общины в Закарпатье».

По линии МИДа Венгрия также ответила достаточно жёстко. Во встречном заявлении венгерской стороны особо отмечалось, что скандальная видеозапись была сделана после того, как присутствующие депутаты спели гимн Украины. То есть не вместо, а после обязательного гимна Украины. А это совершенно меняет картину происшедшего: после обязательной церемонии депутаты могут петь хоть Shine On You Crazy Diamond. То есть становится понятно, что видеозапись носит недостоверный и провокационный характер.

Посол Венгрии Иштван Ийдярто в интервью «Вестям» раскритиковал действия украинской стороны, а находки СБУ просто высмеял. Когда СБУ подозревает закарпатских венгров в подрывной деятельности, она фактически обвиняет в этом власти Венгрии. В таком контексте крайне важно иметь железобетонные доказательства. Украинские силовики таких доказательств не предоставили. Министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто попросил ОБСЕ направить специальную миссию в Закарпатье для расследования причин обысков в организациях венгерского меньшинства.

Таким образом, можно констатировать уже привычную рефлексию украинской стороны по ничтожному поводу, которая привела к очередному витку напряженности между Украиной и Венгрией. На встрече министров иностранных дел стран НАТО, проходившей в Брюсселе 1—2 декабря, Петер Сийярто обратился к министрам иностранных дел стран НАТО с просьбой не оказывать давление на Венгрию, чтобы она отказалась от своего вето на проведение заседаний Совета Украина — НАТО на министерском уровне. Министр заявил, что после событий вокруг Сюртэ, после всех этих обысков и необоснованных обвинений никто не может ожидать такого жеста от Венгрии.

Необходимо отметить, что Венгрия имеет скандальную репутацию в ЕС. Недавно она совместно с Польшей — другим «возмутителем спокойствия» в Европе — наложила вето на бюджет ЕС и программу спасения экономики Евросоюза от последствий эпидемии. По этой причине в Европе не хотят связываться со «злыми мадьярами», действовать им вопреки, тем более ради Украины.

Генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил, что альянс «не будет вмешиваться в спор Венгрии и Украины и призывает обе страны самостоятельно решить конфликт». Это предельно ясный ответ на потуги украинской дипломатии подключить к диалогу с Будапештом США, ЕС, НАТО, а также Бухарест и Братиславу. А вот мониторинговую миссию ОБСЕ, которая должна подтвердить, что идентичности венгров Закарпатья ничего не угрожает, обязательно пришлют, будьте уверены, Будапешт этого добьётся.

Конфликт Украины с Венгрией является долгосрочным и вряд ли будет разрешен в ближайшей перспективе. Можно не сомневаться, что венгры будут последовательно и жёстко отстаивать свою позицию, ни на шаг от неё не отступая. Подвинуться придётся Украине, если она действительно хочет в Европу. Самое смешное, что отступать-то никуда не надо. Нужно просто соблюдать европейские законы, хартию региональных языков и собственную конституцию, в шестой статье которой сказано: «Государство гарантирует образование национально-культурных автономий». А Венгрия, собственно, ничего больше и не требует.

У Закарпатья нет проблем с Венгрией…

Кто виноват и что делать? Вечные вопросы. Чтобы дать на них более-менее объективный ответ, необходимо разобраться в позициях сторон, понять глубинные причины их поведения. Но прежде следует заметить: у Закарпатья нет проблем с Венгрией, проблемы есть у Будапешта с Киевом.

Конфликт возник на уровне государств. У одного — синдром уязвлённой национальной гордости, у другого — целый набор пубертатных комплексов юного национального организма. Украина — молодое государство, которое за свою короткую историю только прирастало землями. К слову, украинцы так и не сказали спасибо Владимиру Ильичу и Иосифу Виссарионовичу — за территории, Лазарю Моисеевичу — за украинизацию, Никите Сергеевичу и отдельно Борису Николаевичу — за Крым.

Венгрия после Первой мировой войны потеряла значительную часть своих земель. По условиям Трианонского соглашения у Венгрии, как у одного из инициаторов войны, забрали 2/3 территории, за пределами страны оказались больше 3 миллионов венгров. В связи с этим в стране был объявлен государственный траур, продолжавшийся почти двадцать лет. Даже спустя больше чем сто лет люди не хотят мириться с последствиями этого договора. 94% венгров называют Трианонский договор несправедливым, еще 85% считают его «величайшей трагедией».

«Навязанный Венгрии мирный договор вызвал общее неприятие венгерского общественного мнения, глубокое разочарование в великих державах и острую враждебность к соседним странам. В официальном дискурсе отторгнутые территории было принято называть не иначе как оккупированные земли», — писал венгерский историк Милош Зейдлер.

В новой венгерской конституции, принятой в 2012 году, было четко обозначено, как государство должно относиться к венграм, которые живут за границей:

«Руководствуясь идеалом объединения венгерской нации, Венгрия несет ответственность за судьбу венгров, проживающих вне ее границ, должна способствовать их выживанию и развитию и должна поддерживать их усилия, направленные на сохранение венгерской культуры, а также способствовать их сотрудничеству друг с другом и с Венгрией».

На новую версию конституции долго кривились в ЕС, высказывали обеспокоенность, предлагали изменить, но до серьёзных санкций дело не дошло. А вот венгры получили серьёзное основание для проведения соответствующей политики на территории других стран. Главным инициатором подобных действий стал премьер-министр, а позже президент Венгрии Виктор Орбан — человек, который уже десять лет руководит внутренней и внешней политикой страны.

Венгрия рассматривает часть Закарпатской области как исторически и культурно близкую себе. Здесь проживает одна из крупнейших общин зарубежных венгров в Европе, и венгерское государство оказывает ей огромную помощь. Венгерские школы и детские сады в Закарпатье всегда были шикарно профинансированы. На фоне нищих украинских образовательных учреждений венгерские выделялись качественным ремонтом и дорогостоящими приобретениями. Венгры обеспечивают свою диаспору всем необходимым, начиная от современного оборудования и кончая учебниками и полной экипировкой школьников.

Венгрия усиленно спонсирует две партии, которые участвуют в местных выборах в Закарпатье: УМДС (Демократический союз венгров Украины) и КМКС (Партия венгров Украины). За пять лет их поддержка увеличилась с 8 до 11% в целом по области, у них есть свое представительство во всех местных советах Закарпатья.

Позиция венгерской стороны представляется совершенно логичной. У Венгрии очень ревностное отношение к своим национальным меньшинствам за рубежом. Можно сказать, это её приоритет. В Закарпатье проживает 150 тысяч венгров. Ещё миллион 200 тысяч — в Румынии, 500 тысяч — в Словакии. Если посчитать всех, в мире будет около 15 миллионов, тогда как в самой Венгрии проживает 9,7 миллиона. Неудивительно, что забота о них — одна из главных задач государственной политики.

А кто мешает Украине заботиться о своих? Разве Венгрия виновата в том, что на Украине невозможно честным трудом заработать на достойную жизнь? Вспомним, когда началась эта история с паспортами и массовая эмиграция закарпатских венгров. «При совьетах», как говорят в Закарпатье, её не было. И не только по идеологическим причинам, а и потому, что жизнь тут была не хуже, чем в Венгрии. Из независимой Украины до 2004 года эмиграция тоже была минимальной.

Количество покидающих страну увеличивалось пропорционально ухудшению жизни на Украине. Свою роль сыграла и политика. Чем больше Украина становилась «оранжевой», тем больше было недовольство венгерской общины. А когда страна подняла красно-чёрные знамёна, когда венгров стали гонять образовательно-языковыми кнутами да частными «инцидентами», им стало совсем невмоготу. Недаром ведь Будапешт впервые в европейских официальных документах в отношении Украины использовал термин «гражданская война».

А вот в позиции Украины не только мало логики, но зачастую нет обыкновенного здравого смысла. Украинская власть утверждает, что Венгрия ведет гуманитарную агрессию против Закарпатской области, насаждая свои культурно-языковые ценности, раздавая паспорта и гражданство. Киев обвиняет правительство, Будапешт и лично Орбана в том, что они проводят «жёсткую националистическую политику».

Чья бы корова мычала про национализм, но только не украинская! Общеукраинские государственные комплексы слились с паранойей западноукраинских национал-радикалов, которым всюду мерещатся «внешние враги». Националисты панически боятся не пойми чего — то ли тени Сталина, то ли выдачи паспортов и последующего отъезда венгров, то ли аннексии Закарпатья Венгрией. Первое опасение сродни мании преследования, второе выглядит довольно странным, учитывая, что для нацрадикалов важна территория, а не люди, которых они бы с удовольствием выселили из всех областей, где их не любят.

Следует заметить, что далеко не все закарпатские венгры горят желанием уехать на историческую родину. Кем они там будут? Скажем честно: будут в статусе не совсем полноценных венгров, как это случается с людьми многих национальностей, переселяющихся на родину. Как правило, родина очень любит своих детей издалека и забывает об их проблемах после переезда. На родину ли они уедут? Их дом в Закарпатье, тут они — Венгры с большой буквы, живущие на земле предков, со всем внутренним уважением и внешней помощью. Ещё один важный момент: Будапешт помогает закарпатским венграм ещё и для того, чтобы они никуда не уезжали. Если десятки тысяч одномоментно переедут, это вызовет экономический, гуманитарный и социальный коллапс в маленькой Венгрии.

О третьем опасении — прямой агрессии со стороны члена ЕС и НАТО — вообще рассуждать смешно. Тем не менее тема «венгерской ирреденты» постоянно звучит из уст провластных украинских политологов. Они называют венгерскую общину «капсулированной», жалуются на то, что закарпатские венгры, в отличие от румын, не хотят встраиваться в украинскую жизнь: по-прежнему в быту говорят по-русски, а не по-украински, не интегрируются с украинским социумом, не конвергируют с властью.

А почему они, собственно, должны это делать? Люди веками живут на своей земле, мимо них пролетают эпохи и государства, меняются власти и идеологии. Не выезжая из своего села, они были гражданами 7 государственных образований в XIX веке и 4 — в XX! В новейшей истории они пережили шесть президентов и пять генсеков! На них надевали колпаки по меньшей мере четырёх идеологий. У них огромный исторический опыт странствования по государствам, а у края — опыт такого себе «вечного лимитрофа», бредущего между мирами. Венгры точно знают, как себя вести, чтобы сохранить идентичность, и именно так себя ведут. Если будут вести по-другому, их ждёт ассимиляция.

Вышесказанное касается не только венгров, но и других народов Закарпатья. Социальная и политическая мимикрия в сочетании с «этнической капсуляцией» — способ их самосохранения. Закарпатцы никогда не выступали против очередной власти, они быстро к ней приспосабливались и с такой же лёгкостью расставались. То же самое можно сказать и об идеологиях. Уверен, закарпатцы также легко отбросят ныне доминирующую галицкую идеологию, как они отбросили советскую. Особенно если учесть исторически сложившуюся специфику отношений с галичанами. Однако это тема для отдельного разговора.

О перспективах развития Закарпатья в условиях нынешней — унитарной и «национал-тревожной» Украины — говорить не приходится. Их просто нет. Закарпатская область всегда стояла последней в списке на получение государственных инвестиций, дотаций, льгот и прочих преференций, предоставляемых областям. «Почему нам меньше всех?» — этот вопрос постоянно звучит из Ужгорода. Но в Киеве делают вид, что его не слышат. По этой причине перспективы могут возникнуть только на пути федерализации или чего-то ей подобного. Нетрудно составить перспективный экономический план развития области в контексте её автономии, поговорить о логистической экономике, о транспортных «воротах» в Европу, о возможном развитии всесезонного туризма, о предполагаемых внешних инвестициях в курортную индустрию, в индустрию отдыха и развлечений.

Много о чём можно помечтать. Однако на пути движения Закарпатья к светлому будущему лежит всё та же «священная корова»… Соборность для Украины почти Библия, а сомнения в унитарности приравниваются к измене Родине. Федерализация невозможна в стране, где ею пугают детей и запрещают говорить взрослым. На данном этапе Украине нужна хотя бы децентрализация. Даже не экономическая, а культурная, которая бы позволила национально-культурным громадам на местах самостоятельно решать вопросы, относящиеся к гуманитарной сфере. Это поможет избежать многих конфликтов, в том числе того, о котором выше велась такая долгая речь.

Владимир Маски, специально для EADaily

Читайте также по теме:

О русинах: это хуже геноцида, это попытка забвения

От «памяти» к агрессивной безграмотности: Украина без «батьки Богдана»

Источник